История строительства усадьбы Максимова дача
Опубликовано: 03.10.2018
Проектирование усадебного комплекса , архитектурных строений и парка Алексей Андреевич Максимов поручил известному тогда архитектору и художнику В. А. Фельдману. В 1889 году он окончил Императорскую академию художеств и с 1891 года жил в Севастополе, занимаясь архитектурой и благотворительностью. Кроме прочего он был прекрасным фотографом. Основные фотоматериалы о Максимовой даче, которыми пользуются современные исследователи, выполнены им в начале XX века.
Общая площадь Хомутовой балки составляла около 100 гектаров. Разработка камня сильно исказила пейзаж. Поэтому А. А. Максимов и В. А. Фельдман решили облагородить склоны. Искусственные террасы карьера заполнили привозной землей и на них высадили виноград редких сортов. Одновременно спроектировали гидросистему парка. В начале XX века на склонах балки было несколько родников, которые теперь пересохли и засыпаны. Часть воды этих источников планировали провести поверху, в искусственных руслах, а часть под землей. Задача стояла довольно трудная. Предстояло построить несколько каскадов прудов, подземные потерны (хранилища воды), систему стока воды, декоративные бассейны, рассчитать их объем, который зависел от количества самых разных факторов. Кроме того пришлось предусмотреть водоводы для довольно крупного хозяйства, которое планировал завести А. А. Максимов: конюшня, баня, теплица, скотный двор, оранжерея, кузня, другие постройки.
В. А. Фельдман успешно справился с этой задачей. Все оказалось настолько качественным и добротным, что безо всякого ремонта, пережив революцию, войну, разруху и беспощадную эксплуатацию, некоторые участки гидросистемы Максимовой дачи продолжали работать до начала 60-х годов минувшего века. И сегодня в опустевших потернах на территории парковой зоны можно встретить обрезки магистральных водоводов усадьбы, совершенно не тронутые коррозией. Эти водоводы сделаны из труб, которые использовались в системе паровых движителей кораблей и судов конца XIX века.
Когда гидросистема была построена, завезена плодородная земля, на подготовленные террасы в балке садовники Максимова вместе со служителями Никитского ботанического сада разбили парк из редких деревьев и кустарников, высадили цветы и декоративные растения.
Парк состоял из софоры, осокра черного, каштанов, бузины древовидной, можжевельника, миндаля сладкого тонкокорого, молоденьких голубых елей, фисташки и сирени. Деревья и кусты быстро прижились на плодородной земле, и парк зажил своей жизнью. Одновременно с закладкой парка садовники Максимова высадили в южной части Хомутовой балки, на северном и восточном ее склонах, виноградники, а в низине посадили фруктовые деревья.
Южнее усадьбы Алексей Андреевич построил небольшой винный завод с подвалами. На Нахимовском проспекте (недалеко от места, где был расположен парфюмерный магазин «Ландыш»), некоторое время находился магазин Алексея Андреевича, в котором продавалось вино с дачи. Другой доходной статьей по замыслу А. А. Максимова должно было стать пчеловодство. На западном склоне балки он построил большой двухэтажный, крытый черепицей пчельник из дикого камня. На втором этаже стояли ульи, а на первом качали мед. В балке и почти по всему парку росли цветы. Они были подобраны так, что цвели почти круглый год. Пчелы собирали мед с растений, находящихся вблизи пчельника, что обеспечивало большую выкачку меда.
После того как был закончен каскад из трех крупных бассейнов, их заселили рыбой, раками и водорослями. Современники А. А. Максимова вспоминали, что нередко он усаживал своих гостей за столиком у прямоугольного бассейна. Женщин потчевал чаем с медом, а мужчинам подавали пиво с выловленными тут же раками. Дети любили ловить в бассейнах рыбу, за которой ухаживали садовники.
Вообще садовники занимали особое положение в усадьбе и пользовались большим расположением самого хозяина. Многие из них имели богатый опыт. А. А. Максимов старался выполнять рекомендации своего садовника, когда лично высаживал деревья и кусты в парке.
За простоту и нечванливость в общении с людьми низшего сословия Алексея Андреевича любили и уважали. В конце рабочего дня каждый работник за счет хозяина получал кружку вина, фунт мяса и один рубль. Расплачивался за работу А. А. Максимов вовремя и просил строителей не пропивать деньги.
Рабочий день на строившейся усадьбе начинался рано. Вслед за специалистами, прокладывавшими подземную гидросистему к местам закладки потерн, искусственных бассейнов, фонтанов, систем полива и орошения, клали камень мастеровые люди. Они обрамляли тропы пористым известняком и обкладывали глыбами камня небольшие полянки в парке, строили подземные и надземные гроты, лестницы, скамьи из природного материала, возводили павильоны и беседки. Все это делалось под присмотром архитектора В. А. Фельдмана, который талантливо вписал усадьбу с парком в ландшафт урочища.
Самыми крупными постройками в парковой зоне усадьбы, по замыслу В. А. Фельдмана, были очень небольшие летний (охотничий) и арабский домики, что подчеркивало замысел архитектора — не отвлекать внимание посетителей усадьбы от самого парка.
Летний домик был жилым (этим часто пользовалась дочь Максимова — Надежда), арабский представлял собой небольшой декоративный павильон с высоким шпилем, на котором красовался кувшин. На облицованной плиткой площадке арабского домика устроили скромный фонтан. Интересно, что такой же плиткой покрыт пол в холле Музея Черноморского флота (1895), подрядчиком в строительстве которого был Алексей Андреевич.
По замыслу Максимова и Фельдмана зоной отдыха должны были стать верхний и нижний парки. Наиболее насыщена небольшими постройками зона верхнего паркового ансамбля. В ней был расположен каскад искусственных бассейнов, два из которых повторяли по форме контуры Черного и Азовского морей. Действовали по меньшей мере три фонтана: подземный, «поющий» и центральный в виде прямоугольного водоема, в центре которого стояла статуя обнаженного мальчика с рыбой и раком, кусающим клешней его за руку. Скульптура была установлена на островке. Вокруг него рос камыш, живописно подчеркивая прелестную композицию. В конце 30-х годов уже не будет ни скульптуры, ни камыша. Их место занял небольшой фонтан.
На полянах нижнего парка располагались зоосад и крокетная площадка (на месте современной братской могилы). Протекавший через их территорию ручей был обложен камнем. Через него строители перебросили на западный склон балки несколько мостиков. Небольшие каменные ниши с холодной родниковой водой украшали подпорные стенки и придавали им своеобразный колорит.
Вообще парк А. А. Максимова был царством воды. Вода пронизывала всю парковую зону усадьбы. Кроме основного родника, наполнявшего первый водоем и протекавшего сквозь длинный (50–80 метров) искусственный грот в восточном склоне балки, все бассейны питались еще несколькими подземными источниками. Разная активность родников в разное время года позволяла постоянно заполнять бассейны водой до расчетного уровня.
Гидросистема Максимовой дачи говорит о мастерстве ее проектировщиков и строителей, трепетном отношении к источникам Хомутовой балки, к природному ландшафту. Несомненно, проектировщики заботились о развитии парка и усадьбы и многое предусмотрели на многие годы вперед. Но одного они предусмотреть не смогли — бездушия потомков, разрушавших и продолжающих разрушать их великолепный труд.
После того как на территории усадьбы были высажены элитные сорта винограда, здесь стали производить удивительное по качеству вино.
Усадьба в Хомутовой балке была любимым местом отдыха всей семьи Максимовых. Поэтому ее хозяин продолжал с любовью вкладывать в строительство и развитие усадьбы силы и средства, надеясь, что дети продолжат его дело. Но у А. А. Максимова была и другая жизнь. Он много работал, занимался благотворительностью. Поначалу все складывалось успешно, однако двадцатый век ворвался в судьбы А. А. Максимова, усадьбы и всей огромной страны, стремительно и безжалостно неся с собой неведомые современникам потрясения.
В 1901 году Алексей Андреевич решил оставить коммерческую деятельность и заняться городскими делами. Сооружение Александровского дока принесло ему огромное состояние. В Севастополе его так и называли — «миллионер Максимов». К тому времени Алексей Андреевич лишился звания купца первой гильдии, оставшись потомственным почетным гражданином Севастополя.
21 июня (3 июля) 1901 года на экстренном заседании Городской думы четырнадцатью голосами «за» и двенадцатью «против» Максимов был избран городским головой Севастополя. Мог ли тогда подумать Алексей Андреевич, насколько роковым и трагическим будет для него решение связать свою дальнейшую жизнь с политической деятельностью и стать, как тогда говорили, «представителем в сферах» интересов Севастополя? Конечно, нет. По роду своей деятельной натуры он полностью и без остатка отдался работе.
За время своей службы на должности городского головы (вплоть до 1908 года) он все жалованье жертвовал на благотворительность, ремонт и строительство церквей, помощь заключенным в тюрьме, бездомным и больным.
В биографии А. А. Максимова это были трудные годы. Но за суетой городских дел он не забывал о строительстве усадьбы и парка в Хомутовой балке.
К 1904 году на даче были закончены дом и хозяйственные постройки. Дом поднимался тремя уступами по восточному склону балки. Центральный вход находился рядом с главным въездом в парк. А со второго, жилого этажа дома отлично просматривались самые дальние участки Хомутовой балки, покрытые молодыми деревьями парка и виноградниками.
Дом А. А. Максимова на усадьбы был задуман в стиле классицизма и неоренессанса. Архитектор выбрал довольно сложную композицию западного фасада второго яруса здания, которая представляет собой неодинаковые по размерам двухэтажные объемы с двумя выступающими ризалитами и щипцами, с двускатной крышей на деревянных консолях.
Западный ризалит фиксировал планировочную ось подъездной дороги в виде пандуса и был прорезан на уровне первого этажа трех центровой аркой главного въезда во внутренний двор и хозяйственную зону усадьбы. Лицевая сторона арки была оформлена рустом. Оконный проем первого этажа восточного ризалита также выполнен в виде трех центровой арки с наличниками.
Оригинальным был каменный аркбутан, соединявший третий и четвертый ярусы. Оформление фасадов В. А. Фельдман реализовал с сохранением традиционного декора неоклассицизма — наличники, украшенные декоративными замковыми камнями.
Главный въезд оформлен полукруглым портиком, опирающимся на девять колон. Над портиком находился балкон. Первый этаж дома был увит плющом и диким виноградом.
Каждая комната была отделана определенным цветом. В убранстве помещений широко использовались панно и картины, декоративные вазы и скульптуры, а также дорогая мебель. Она подбиралась по цвету.
Справа от въезда во внутренний дворик здания была узкая лестница, которая вела в оранжерею. Крыша оранжереи была покрыта стеклом и выполнена в виде ската на юго-запад. Внутри находились ступенчатые ярусы для растений и рассады. Оранжерея выступала за забор и, видимо, имела сообщение с небольшим бассейном в нижнем крыле дома справа от въезда.
Вверх по склону балки, в хозяйственном части усадьбы, был построен еще один бассейн, обрамленный диким камнем и обсаженный тополями. Недалеко от него располагались кузня, конюшня и скотный двор. В самом доме, сразу напротив хозяйственных построек, находились баня, прачечная и небольшая часовня.
Дом Алексея Андреевича в Хомутовой балке был задуман как комплекс, предполагавший не только комфортный отдых и проживание в нем его семьи, прислуги, гостей, но и самостоятельное хозяйственное производство. Фрукты, овощи, виноград, мед, мясо и молоко перерабатывались прямо на месте. Многое использовалось для благотворительности. Часто урожай усадьбы отдавали в приюты и больницы Севастополя, в тюрьму или просто раздавали прихожанам городским храмов.
Обыкновенно супруга А. А. Максимова — Аполлинария Сергеевна, нагрузив коляску провизией, везла ее туда, где в ней более всего нуждались страждущие, больные и обездоленные. Люди не одно десятилетие помнили эту помощь Максимовых. Даже в конце 80-х годов прошлого века некоторые старожилы Севастополя с теплотой говорили о неизменно добром отношении Максимовых к городской бедноте.
После 1906 года, после переезда В. А. Фельдмана из Севастополя в Харьков, всеми работами на усадьбе руководил сам Алексей Андреевич. Сводились они в большинстве своем к декоративному оформлению балки и парка. Продолжалась посадка новых деревьев. Слева от пчельника, прямо на склоне Хомутовой балки, А. А. Максимов высадил сосновую рощу площадью около 10 соток. Несколько выше была заложена посадка из дуба и клена, а правее нее — кизила.
Склон балки над искусственными водоемами, справа от дороги на Английское кладбище, садовники украсили посадкой миндаля. Он быстро разросся в прекрасную рощу. По склонам балки росли фисташки, шелковицы, можжевельники, каштаны, софора, бузина, черный ококр, гималайский кедр … Даже после разгромных для Максимовой дачи десятилетий, в конце 60-х годов XX века, на территории усадьбы оставалось около 80 видов деревьев и кустарников.
Уже тогда, в начале XX века, у многих севастопольцев Максимова дача вызывала восторг и восхищение. И хотя ее называли хутором, вряд ли кто соглашался с такой формулировкой, глядя на грандиозность сделанного А. А. Максимовым.
